Пушкину А. С., 23 декабря 1833

23 декабря 1833. <Петербург>.

Если бы вы знали, как я жалел, что застал вместо вас одну записку вашу на моем столе. Минутой мне бы возвратиться раньше, и я бы увидел вас еще у себя. На другой же день я хотел непременно побывать у вас; но как будто нарочно всё сговорилось итти мне наперекор: к моим гемороидальным добродетелям вздумала еще присоединиться простуда, и у меня теперь на шее целый хомут платков. По всему видно, что эта болезнь запрет меня на неделю. Я решился, однако ж, не зевать и вместо словесных представлений набросать мои мысли и план преподавания на бумагу. Если бы Уваров был из тех, каких не мало у нас на первых местах, я бы не решился просить и представлять ему мои мысли. Как и поступил я назад тому три года, когда мог бы занять место в Московском университете, которое мне предлагали, но тогда был Ливен, человек ума недального. Грустно, когда некому оценить нашей работы. Но Уваров собаку съел. Я понял его еще более по тем беглым, исполненным ума замечаниям и глубоким мыслям во взгляде на жизнь Гётте. Не говорю уже о мыслях его по случаю экзаметров, где столько философического познания языка и ума быстрого. - Я уверен, что у нас он более сделает, нежели Гизо во Франции^*. Во мне живет уверенность^**, что если я дождусь прочитать план мой, то в глазах Уварова он меня отличит от толпы вялых профессоров, которыми набиты университеты.

^* (Далее начато: Если только он прочтет план мой)

^** (Далее начато: что он поймет меня)

Я восхищаюсь заранее, когда воображу, как закипят труды мои в Киеве. Там я выгружу из под спуда многие вещи, из которых я не все еще читал вам. Там кончу я историю Украйны и юга России^* и напишу Всеобщую историю, которой, в настоящем виде ее, до сих пор к сожалению не только на Руси, но даже и в Европе, нет. А сколько соберу там преданий, поверьев, песен и проч.! Кстати, ко мне пишет Максимович, что он хочет оставить Московский университет и ехать в Киевский. Ему вреден климат^**. Это хорошо. Я его люблю. У него в Естественной истории есть много хорошего, по крайней мере ничего похожего на галиматью^*** Надеждина. Если бы Погодин не обзавелся домом, я бы уговорил его проситься в Киев. Как занимательными можно сделать университетские записки; сколько можно поместить подробностей, совершенно новых о самом крае! Порадуйтесь находке: я достал летопись без конца, без начала об Украйне, писанную, по всем признакам, в конце XVII-го века. Теперь покамест до свиданья! как только мне будет лучше, я явлюсь к вам.

^* (и юга России вписано.)

^** (Фраза вписана.)

^*** (на бестолковую галиматью)

Вечно ваш Гоголь.

На обороте: Его высокоблагородию Александру Сергеевичу Пушкину. Против Пантилемона, в доме Оливио.

185. А. С. Пушкину. Комментарии

Впервые напечатано в "Русском Архиве" 1880, № 2, стр. 512-513.

Письмо связано с совместным замыслом М. А. Максимовича и Гоголя получить кафедры в Киевском университете. Пушкин помогал Гоголю в осуществлении этого замысла.

- Уваров, Сергей Семенович (1786-1855), впоследствии (с 1846 г.) граф. В молодости был членом Арзамаса (арзамасское прозвище: "Старушка") и был настроен умеренно-либерально. Занимался классической филологией, отчасти и современной литературой; библиография его работ - в "Русском Архиве" 1871, № 2, стр. 2106-2107. С 1818 г. - президент Академии Наук. В 1832 г. назначен товарищем министра народного просвещения. В своем известном докладе того же года провозгласил самодержавие, православие и народность как "истино-русские охранительные начала" и тем самым пустил в ход эту формулу николаевской реакции. С 21 марта 1833 г. - управляющий министерством народного просвещения. В 1834 г. утвержден министром и занимал эту должность до 1849 г., когда был отставлен за недостаточно "твердую" политику. В 1833 г. отношения между Пушкиным и Уваровым еще не обострились, и Пушкин мог быть посредником между Гоголем и Уваровым. Позднейшее отношение Пушкина к Уварову характеризуется записью в дневнике Пушкина от февраля 1835 г. ("Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге как о возмутительном сочинении" и т. д.) и стихотворением Пушкина "На выздоровление Лукулла", представлявшем собою памфлет на Уварова.

В гоголевской характеристике Уварова нужно учесть специфическое назначение письма, рассчитанного, может быть, на то, что выдержки из него будут министру прочитаны или пересказаны. Из работ Уварова Гоголь упоминает: 1) речь Уварова о Гете, прочитанную в общем собрании Академии Наук 22 марта 1833 г. и изданную в том же году на французском языке (Notice sur Goethe lue à la séance générale de l’Académie impériale des sciences de St. Petersbourg le 22 mars 1833, par M. le Président de l’Académie. St.-P. 1833) и в русском переводе И. И. Давыдова в "Ученых записках Московского университета" 1833, I, также - отдельно, и 2) статьи Уварова в "Чтениях в Беседе любителей русского слова" 1813 и 1815 гг. (письмо к Н. И. Гнедичу и ответ В. В. Капнисту), где доказывалось, что Гомера следует переводить гекзаметрами, а не александрийским и не "русским" стихом (так назывался четырехстопный хорей с дактилическим окончанием). Вообще же Уваров как ученый и критик остался дилетантом и возлагавшихся на него научных и литературных надежд не оправдал. Гизо, с которым сравнивает Уварова Гоголь, - известный французский историк и государственный деятель (1787-1874), - в 1833 г. был министром народного просвещения, чем и объясняется сравнение.

- План мой - "План преподавания всеобщей истории", написанный Гоголем, чтобы мотивировать свое ходатайство о кафедре. Он был одобрен Уваровым и напечатан в "Журнале Министерства народного просвещения" 1834 г., ч. I, февраль, стр. 189-209. Статья перепечатана в "Арабесках" под заглавием "О преподавании всеобщей истории".

- Ливен, Карл Андреевич - министр народного просвещения с 1828 по 1833 г. "Предложение" Гоголю места в Московском университете ограничивалось, вероятно, дружескими советами и предположениями Погодина.

- "Галиматьей Надеждина" Гоголь называет, вероятно, натурфилософские статьи, печатавшиеся в издаваемом Надеждиным "Телескопе" (1831-1836).

- Порадуйтесь находке ... - Для задуманной истории Украины Гоголь собирал рукописные материалы. В начале 1834 г. он поместил в "Северной Пчеле" (от 30 января) объявление, где просил о доставлении ему материалов. Что такие материалы ему доставлялись, видно, например, из письма Н. М. Языкова к М. П. Погодину от 22 марта 1834 г.: "У нас есть нечто для Гоголя - по истории Малороссии, собираемся ему доставить" (Архив Погодина в [ЛБ]). Очевидно, собирание материалов он начал еще в 1833 г., но какая именно "летопись" имеется в виду, - неизвестно.