Записная книжка 1846-1851 [1951 Гоголь Н.В. - Полное собрание сочинений в 14 томах. Том 7. Мертвые души. Том 2. Записная книжка (1841-1844, 1846-1851)]

[Чернильница и чернило	в городе:
Губной клей, хлеб,	[Одеколона,
меховые сапоги]	Полотенца,
	Книги. Архитектор.
[Описание растений и дерев	<1 нрзб.>
Российской Империи	К Чертковой.
Суворовского сослуживца]	На панталоны.
	Шапка,
	Стакан,
Зарисовки Н. В. Гоголя	Спальные сапоги,
	Чулки.]
	Сапоги, жилет,
	Одеколон.
Князь Оболенский	Гроту, Аксакову, Урусовой
	взять бритвник,
	просвиру
	взять шубу
	от портного 2 сертука
	жилет,
	подтяжки
	подтянуть штрипки,
	одну штрипку.

Писать письма: Плетневу с уведомлением о получении денег,

[Бахметьев в Колымажном Дворе в Собст<венном> Доме.]

Воронья ягода. Будника в Оренбургской губер<нии>.

Пассека Вадима. Путевые записки, предмет Малороссия.

У Пресненских прудов в доме графа Толстого Анастасья Сергеевна.

Об отношенья<х> Новгорода к великим князьям от Федора до Шуйского.

Самоеды в домашнем и общественном от<ношении>.

Записки об Алеут<ских> островах священни<ка> Вениамина.

Всеобщий садовник, Осипова и Ушакова. 5 частей, П. 1823.

Подробный словарь увлекательной ботаники и хозяйств<а> и садоводства, 4 части, пер. Н. Н. 10 р.

Цветоводство подробное или флора русская, Василия Левшина 1820.

Карман<ная> книга сельск<ого> и домаш<него> хозяйств<а>, соб<рал> Н. Осипов.

Русск<ие> сказки для детей, разс<казанные> нянюш<кой> Черепьевой.

Звезда освещена свечами. Пришедши под окны дома, сперва поют тропарь и кондак празднику, а потом виноградье. Между тем звезда беспрестанно круговращается.

Святки - праздники торжественные во всех народах, как праздники рождества и проводы старого года. Во многих местах в противуположность зимнему времени домы и церкви убирают ветвями зеленых дерев. Ночь перед рождеством особенно богата всякими поверьями. Все должны непременно быть по домам. Всяк заблудится, кто в это время в дороге. В иных местах женщины ни за что не оставят кудели на прялках, чтобы чорт вместо их не вздумал сесть за работы. Если кто из молодых девок не допрядет кудели накануне рождества, прялка придет за ними в церковь и при венчании, и мужья подумают, что они лентяйки.

Существует поверье, что если войти в хлев ровно в полночь, то найдешь весь скот на коленях. Многие убеждены, что пчелы поют в ульях, приветствуя наступающий день праздника. В Шенкурске есть обычай печь к этому дню из пшеничного теста фигуры, изображ<ающие> маленьких коров, быков, овец, других животных и пастухов; они ставились на стол и посылались в подарок родным.

В Малороссии ходят со звездою всю ночь, мальчишки славят рожденье Христа, за что дают им колбасы, пироги и проч. В Шенкурске целую неделю ходят со звездой из бумаги в аршин.

В средние века существовало поверье, что дьяволы в продолжение 8 дней после рождества Христова скитаются по всей земле и при наступлении разрушения их царства в тревоге и тоске рыскают по улицам в мрачном и отчаянном виде, терзая, муча и увлекая встречных и поперечных. От этого произошло умышленное наряжание в дьяволов и всяких страшилищ, с намерением сим удалить очарование от себя. Все наряжавшиеся потом очищались купаньем в реках в день крещенья господня. Впрочем, во все времена и у всех народов окончанье года сопровождаемо было переряжаньями^*, ночным и дневным ликованьем, гаданьями со множеством суеверий о наступающем году. Будет ли урожай, будет ли замужем, будет ли жив, здоров и богат в новом году. Соединяясь в группы и переходя толпами по домам, чтобы песнями, сказками, прибаутством тешить гостей. Вертеп и священные представления рождества куклами^**. - Музыка пастухов-пришельцев на волынках^***. Ряженье <?>, присказки и прибаутки о старом житье-бытье, загадки продолжаются во всё время святок.

Ночь накануне Нового года вся в гаданьях. В полночь прислушиваются у церкви под замком, и если там почудится им печальное или радостное пенье, выводят из первого предвещание себе смерти, а из другого - свадьбы. Вечер накануне Нового года называется Васильев вечер, или Богатым, иногда Авсень, Овсень, Усень, Говсень, Бауцень и Таусень. Крестьянские дети ходят обсыпать по домам хозяев овсом и хлебом из рукавиц в предве<щание> урожая.

В масляницу под великим постом прощаются и целуются, прося <друг> у друга прощенья во всем, в чем случилось оскорбить. Прощаются также и с теми, которых никогда не видали, словами: "Прости меня, брат". "Бог тебя простит", отвечает другой. В иных местах ходят на кладбище прощаться с усопшими родственниками. Приходят также к священникам, своим духовникам. В семье прощаются друг с другом перед тем, как итти спать, причем дети кланяются в ноги родителям, а слуги господам. В XVII <веке> царь ходил на прощанье к патриарху с боярами, окольничьими и думными людьми, и был угощаем медом и романеею. В простолюдьи по окончаньи масленицы идут в баню обмываться. На первой неделе поста пекут в иных местах блины на постном масле.

Заклинанья весны. Во многих местах Великой России кличут и закликают весну с гор и высоких мест. В Украйне дети, нося на руках ласточку (сделанную из дерева), ходят из дома в дом славить весну. Песни же называются веснянками; их поют девушки, сбираясь по вечерам с того времени, как запоет овсянка, - до Троицы. Со дня этого праздника начинаются игры в горелки, а как станут распускаться листья на деревьях, игры хороводами.

Существует поверье, что в день праздника Пасхи, приходящей в начале весны, солнце играет. При первом громе, умываются с золота и серебра, и с куриного яйца.

(Семик или семицкий четверг, праздник погребенья убогих и завиванья венков; позорищем семика бывает кладбище и роща.)

Первый весенний праздник Красная горка. <Состоит> из хороводов по улице, изображающих сеянье проса. Хоровод. Сходбище, когда из городов возвращаются парни для рабочей поры. Хоровод идет вокруг парня и девки, стоящих в середине. В игрище плетень, взявшись попарно и сомкнувшись руками в виде плетня, вытягиваются в линию, а хороводница запевает: "Заплетися, плетень". Потом первая пара поднимает вверх соединенные руки, и под эту арку начинают проходить игроки. Хор поет: "Расплетися, плетень".

Радуница, Радунец, Радовница. Отрадный праздник заупокойный совершается на могилах в Фомино воскресенье или около того. Прежде поминали память умерших родственников блинами. пивом; женщины причитали добродетели покойника заунывным, плачевным голосом; мужчина, взявши чарку с вином, отливал часть на могилу, а остальное допивал сам.

Существовало также христосованье с покойниками в светлую седмицу; покатя по могиле красным яйцом, говорили: "Христос воскресе", думая, <что> усопший отвечает ему в могиле: "Воистину воскресе". В Патерике Печерском описывается, как в 1465 телеса усопших святых ответствовали на возглас священноинока в Великий день. В Киеве Радуница называется проводами в воспоминанье того, как по распятии господа телеса многих святых восстали и вновь по воскресении господнем возвращались опять после праздников в гробы, сопровождаемые гражданами. [Был] Обычай поздравлять умерших с празд<ником> воскресен<ия> Христ<ова> повсеместен (во вторник Фомин). В Белоруссии прежде катают яйца на могилах, потом садятся за стол, приглашая усопших: "Святые родители, придите с нами хлеба-соли кушать", а по окончании пиршества обращаются вновь, извиняясь, что небогато угостили, и прибавляя: "чем богаты, тем и рады". В это же время женихи и невесты приходят просить благословенья на брак у своих усопших родителей.

Юрьев день. Георгий Победоносец уважается особенно у всех народов. В победе его над драконом изображается победа христианства над язычеством. Он покровитель на войне и в битвах и он же покровитель пастухов; сему последнему установлен праздник Юрьев день, с которого выгоняют в первый раз скотину в поле; пастухи получают себе по десятку яиц, по кувшину молока и готовят в поле себе яичницу. В Малороссии это начинается крестным ходом на жито, с молебном и водосвятьем, и окропленьем нив св<ятой> водою, после чего молодежь забавляется играми, катается по житу, чтобы быть сильными и здоровыми, как Юрьева роса. В Белороссии выгоняют скот вербой на Юрьеву росу; поговорка: "выдти на Юрьеву росу" значит выздороветь больному человеку. По выгоне скота на Юрьеву росу, хозяин уже не заботится об нем, будучи уверен в безопасности своей скотины, порученной покровительству св. Георгия. Есть поговорка: "св. Юрий коров запасает, а Никола коней". Юрьев день [есть] время перелома во времени. Пословицы: Егорий с водой, а Никола с травой - знаменуют время разлива и спаденья вод, бывающих в это время. Егорий с полувозом, а Никола с целым возом, Егорий с теплом, а Никола с кормом; Егорий с кормом, а Никола с мостом. С этого дни начинаются торги, сроки, выгоны, первое сеянье ярового и огородных растений, словом, все важные труды и сделки крестьян, а потому имя Георгия призывается сильно в помочь. Как весенний, так и осенний Юрьев день в старину был замечателен сроком перехода поселян от одного помещика к другому и поселения их по условиям на помещичьей земле. Самый оброк, взносимый крестьянами, называется Юрьевым.

Крещенье кукушки в пятое, шестое, иногда седьмое воскресенье по Пасхе есть праздник женского побратанья; в день жен мироносиц поселянки идут в лес, уже покрытый листьями, и там, нагнув две молодые березки, связывают их ветвями, платками и полотенцами, так чтобы они составили венок, и к этому венку привешивают два креста. Две подруги, желающие покумиться, ходят вокруг венка в разные стороны и по три раза крестообразно целуются сквозь венок, а прочие женщины поют: "Ты кукушка ряба, ты кому же кума? Покумимся, кумушка, покумимся, голубушка, чтоб нам с тобою не браниться". После сего подруги меняются крестами и, с того времени называясь кумами, живут в мире и согласии. В ознаменованье готовят тут же яичницу и после дружеского пиршества пляшут обыкновенные плясовые соседки. В иных местах, надев на кукушку крестик или на травку кладут на платок и сев вокруг, меняют<ся> крестами. Мужчины не допускаются. В иных местах сливается с Семиком.

Оборки - остальный день оранья. Досевки - последний день сеяния. Толоки с играми и забобонами.

Семик любимый народный девичий праздник, весенние святки, приходится в седьмой четверг по Пасхе на седьмице св<ятых> отец, называемой в народе Семицкой. Позорищем Семика бывают рощи и леса, берега рек, озер или прудов; в первых завивают венки, а на другие пускают их для угадыванья. В Москве празднуется Семик в Марьиной роще. Есть такие же загородные рощи и в других городах. С ним вместе объединяется и праздник погребенья убогих. Доныне в Семик ставят по улицам у домов и даже в комнатах березки не только в селах, городах, но и в столицах, где только есть березняк и липняк. Прежде даже в Москве на каждом дворе у хозяина и хозяйки в Семик становился стол, обстанавливаемый березками в виде кущи, на столе яичница и дрочена. Толпы народа в венках из ландышей, дойничков и незабудок или же просто из березовых ветвей носили по улицам березу, изукрашенную лентами и лоскутками в сопровождении Семицких песней.

При завивании венков поют известную песню: "Ай, в поле липонька". В иных местах целуются сквозь венки, кумаются. Носящий березку называется в иных местах кум, а девица кума. Тот и другой играют только роль. У волжских жителей Семик открывается хороводной песней, которую поют, ходя около березки, из ветвей которой делают венки. Потом делают другой круг, в средине которого мужчина, женщина ходят и поют вместе с другими. Потом делают третий круг и поют третью песню, затем одна сторона круга раздвигается и двое, подняв вверх руки, держат платок за оба конца, чтобы дать пройти сквозь сделанные ворота Царевне, которая в то время была вне круга, когда же пройдет Царевна, продолжают петь:

В междудействии, когда окончится круг, садятся за столы, накрытые скатертью, угощать друг друга лакомствами, пивом и вином. Сделав из себя круг, перевиваются, приходя все поочереди под поднятые двумя девками вверх руки, и поют. Иногда в середине ходит в мужской шляпе гордо девушка вокруг хоровода и хоровод поет: "По травке муравке гулял молодец удалой". Под вечер девушки возвращаются домой с венками, которые хранят до Троицына дня... Многие считают всё же, <что> Семик есть праздник языческой полюбовного соединения людей. Торжествен<но?> <1 нрзб.> Лад [земли] неба с землею.

В Чистопольском уезде, в Савине городке, служат молебен на ржаном и яровом полях [а потом] в Троицкую субботу, а потом вплоть до ночи поют и пляшут в честь Ярилы.

Троицын день. Развиванье и пусканье на воду венков, украшенье древесными ветвями и цветами храмов перешло из ветхозаветной церкви в память Синайского законоположения, потому что в то время всё зеленело и цвело, когда даны были богом заповеди на Синае. (Иудеи также в праздник жатвы, который окончив в Палестине в половине Сивана, приносили благод<арность> богу за новые плоды земные, праздник кущей совершали под тенью древесного.) Множество различных цветов означают о сошествии Духа Утешителя, явившегося в огненных языцех. Так равно и самое различие языков и дарований.

С венками на голове водят хороводы и круги по всем рощам; в иных местах, держась за платки в руках, тихо движутся вокруг, а вокруг стоят женихи, высматривая невест. Перед заходом солнца отводят хороводы, песни умолкают, поселянки или горожанки пускают венки на воду реки или ручья, замечая, чей поплывет, завертится^* на одном месте или потонет. Первый счастливое, второй и третий несчастливое предвестие. Наблюдают, в какую сторону^** струя понесет венок, в той быть девице замужем. В некоторых местах после Троицкой вечерни для загадыванья пускают на воду пучки тех цветов, с которыми стояли в церкви. В Псковской губернии обметают пучками родительских цветов родительские могилки, что там называется: глаза у родителей прочищать. Троицын день называется Русальной неделей, ибо, по народному верованью, русалки выходят из воды на землю около Троицына дня и остаются на земле до Петрова дня, рассыпаясь по деревьям и в густой траве. См. праздник крещенья русалок.

Вербная Суббота. Детский праздник, вспоминающий торжество еврейских детей, которые подстилали ваии, т. е. финиковые и пальмовые ветви Христу во время шествия его в земной Ерусалим. Святитель, представляя в это время вход Христа, проходит улицу города или деревни, кропя святой водой и благословляя врата домов, читая у каждых ворот краткие молитвы, а дети [пост<илают> ветви] устилают ему путь ветвями и одеждами, поя: "осанна в вышних и благословен грядый во имя господне". В старину митрополит (в последствии же, когда стали патриархи, патриарх) шествовал в сопровождении народа, сидя боком на осле, держа в одной руке евангелие, а другой благословляя народ. Осла вел боярин, государь придерживал повод и шел возле, нес в другой руке вербу, отроки в красных [одеждах] платьях сбрасывали с себя верхнюю одежду и устилали им путь. Всему предносилась впереди убранная верба - целое дерево, убранное плодами (иногда оно возилось на двух санях). Процессия шла к Успенскому собору и обходила весь город, у каждых московских ворот останавливался патриарх читать молитвы, а диакон, идя впереди, кропил [город] святой водой. По прибытии в собор процессии дочитывалось евангелие и начиналась литургия.

Обыкновение, перешедшее с Византии. Патриарх константинопольский шествовал также на осле; в начале XVII в. видел Карем такое шествие на осляти архиерея с св. горы Сиона в Иерусалим через Масличную гору в сопровождении духовенства и прочих верных, подстилавших ему на пути травы, цветы и одежды, воспевавших подобно еврейским отрокам: осанна. Доныне бывают у нас в некоторых городах накануне праздника в вечернее время ходы из одной церкви в другую с освещенными ваиями. В <1 нрзб.> Польше и малой <?> школьники с учителями идут одевшись в лучшее платье с ветвями перевязанной лентами вербы; хранятся у образов с тем, чтобы выгонять ими скотину в Юрьев день. Кто проспал вербную утреню, того бьют вербой приговаривая: не я бью, верба бьет. Верба хлест, бей до слез! На красные яйцы, на мягкие перепечи!

Русалки и Русалия. Водные нимфы, жительницы рек, являются в зеленую неделю на рассвете у русла их рек. Их видят на них <?> чешущими прекрасные длинные волосы. С ними смешивают и души умерших детей, [которые] без крещенья, которые по мысли новых греков и южных руссов выходят из [земли] гробов и витают в легких парах утра. Мать слышит его голос в шуме южного ветерка и для успокоения возжигает ладон пред иконой богоматери, убранной белыми розами. Целые 40 дней после воскресенья Христова носятся их скорбные души в образе бабочек, пчел и утоляют жажду из цветочных чашечек, и новые греки и славянские народы верили, что русалки забавляются плясками в тени густых д<еревьев>, в углубленья уединенных долин заманивают миловидных младенцев, юношей и девиц, у греков - с тем чтобы наделить их сокровищами, у нас - чтобы защекотать. По нашему преданию, они не выходят из рек до Троицына дня, а с Тр<оицына> дня или с Семика до Петрова дни рассеиваются по лесам, качаются на сучьях древесных или разматывают пряжу, похищая ее у поселянок, которые ложатся спать без молитвы. В Клечаную субботу накануне Троицына дни русалки по мысли малороссиан бегают по ржи и хлопают в ладоши, приговаривая: "Бух, бух, соломенный дух! Мене мать породила, некрещену положила". С зеленой недели они витают в лесах, аукают и зазывают с хохотом прохожих: "ходите к нам на рели качаться", с тем чтобы защекотать на смерть. На Русальной неделе никто в Малороссии не осмеливается купаться в реках или <хлопать> в ладоши. В четверг на Зеленой неделе девушки и даже женщины, боясь прогневать русалок, чтобы они не испортили скотины, не работают, называя этот четверг Велик день русалок. Тогда взрослые девушки тайком ходят в лес, бросают завитые венки русалкам, чтобы они добыли им суженых и ряженых, и тотчас убегают. В этих венках русалки бегают по ржи. В других местах русалки бегают наги и и беспрестанно кривляются. Если кому случится их увидеть, тот сам будет всегда кривляться. Думают, в Воробьиные ночи у русалок бывают свадьбы и пляски. На воде раздается тогда смех и плеск; думают, что злые духи похищают души умерших без крещенья младенцев, освобождают их только в Зеленые святки. Души эти уносятся чрез семь лет по воздуху и просят себе крещенья три раза. Если кто услышит этот зов и подаст им крещенье, говоря: "я тебя крещаю Иван и Марья во имя отца и сына и св. духа", тогда сии души возьмутся ангелами. Существует в некоторых местах праздник провожанья русалок. Вечером хороводы девиц, женщин с песнями становятся по углам улиц. В средине каждого кружка стоит женщина с чучелой в руках, изображающей русалку, пляшет под весенние песни и кривляется. Потом хороводы разделяют<ся> на две стороны, у одной хотят вырвать чучело, другая не дает. При чем обе стороны кидают друг <в> друга песком и обливают водою. Думают, что провожанье русалок есть провожанье весны.

Иван Купало. Первые купанья в реке, скаканья чрез огни, праздник очищенья. Огонь и вода как орудья очищенья. В иных (по свидетельству ар<хиепископа> Вениамина) украшается перворожденная дева как невеста, эмблема чистоты, Веста. После гаданья, собиранья разных трав в сии дни, когда природа совокупляет все свои силы и тайны, вдыхает предчувствие мира духовного, с плясками выходили за водою и кропили ею свои домы, а всю ночь прыгали чрез зажженные костры; как бы празднуют в один и тот же день и крещенье Иоаново и крещенье того, кто крестил огнем и духом. В Иванов день топят в иных местах бани, воткнув в веники собранную травку Иван да Марья, парятся ими для здоровья, или с другими целебными травами, а потом варят в складчину кашу. В иных местах, съевши кашу, садятся на передних колесах от телеги, одни на ось, другие на оглобли, и с песнями катаются до утренней зари, а на заре для здоровья умываются росой. Ко времени Купала приходят в зрелость все лекарственные травы и коренья, а потому и собираются. В банях всегда святят веники. С Иванова дни начинают светится в купинах светляки (Ивановы червячки). Солнце совершает переход через должайшую черту. Не оттого ли и перескакиванье через живые огни и катанье колеса, образующее солнечный поворот. После ликованья в этот страшный таинственный день во всю Ивановскую ночь купанье. На рассвете имеет значенье [даже] очищенье от самого празднества.

Ярило [один] самый буйный праздник, соединяется с ярмарками, торжками, кулачными боями, попойками и играми. Приходится на рубеже лета и весны, когда начинается плодотворный жар в природе, начинает зреть и краснеть плод, животные в яру и человек сильнее чувствует вожделе<ние>. Ярило, кажется, был бог избытка сил мужества и вожделенья, почти то же, что Припекало. Ему приписывали также атрибуты Прияпа. Женщины плясали вкруг куклы с <....>, а иногда пьяный мужик был наряжаем Ярилой и плясал в колпаке и бубенчиках, убранный лентами.

Петровки. Петраки, Петрово говейно, Петров день важен как день всяких сроков и взносов пошлин. В летописях даже упоминаются Петровы торги. Это время помочей, толок, унавоживаний полей и сенокоса. По народной пословице, с Петрова дни красное лето, зеленый покос, зарница зорит хлеб и начинаются Петровские жары. Еще с вечера выходят в иных местах поселяне караулить солнце, которое играет в этот день на небе, как и в Светлое воскресенье. В ожидании раскладывают <костры> и проводят время в песнях. Солнышко то спрячется, то покажется, то вниз уйдет, то перевернется, то блеснет голубым и розовым и разными другими цветами. Увидев играющее солнце, все испускают радостный крик. Петровские хороводы начинаются с зарей, на гульбищах устраиваются качели. В иных местах этот <день> последи<ие> проводы весны. Привязав несколько телег, запряженных гусем, катаются из конца в конец селенья и заключают веселым хороводом. Носят с песнями по селениям куклу и бросают в реку. После Петровок начинаются в иных местах гулянки ночные, называемые Петровками, продолжающиеся до Спаса.

προσφοραν εις τον αγιον ναυν <просфору в святой храм>

Дано Конст<антину> Миха<йловичу> 10 наполеонов.

В Смирне купить шляпу и книгу Евхолог<ион>, галстух и спирт подарок

Путешествие к святым местам Кира Бронникова 1824 года, Москва.

Свод латин<ской> грамматики с греческого, соч. а<рхиепископа> Инокентия. М. 1826 (5 рублей).

Руководство к познанию лат<инского> языка. Этимологическая часть. Соч. Рейса, перевод Зедергольма. М. 1823 (10 руб.)

Краткая латинская фразеология соч. А. Лебедева. 1816, М. 18 руб.

Российско-латинские разговоры употребит<ельные> в общежитии, издал Э. П. С. Н. 1826.

Школьные разговоры на латин<ском>, русск<ом>, греческ<ом>, француз<ском> и немец<ком>. М. 1810.

Греческого языка начальное познание, 3 части, Москва, в университ<етской> тип<ографии>. М.

Домашний врач Гомеопат, доктора Геринга. Москва, в унив<ерситетской> типогр<афии>. 1846, издал Форбрихер.

Фразеология англи<йского> языка Герда, 4 книги, 1840.

Руководство к Русским законам Рождественского.

[Пушк<?> в доме <1 нрзб.>	В Полтаве:
Титов	Туфли.
Мавро в Екатериненской	заказа<ть>
князя Гагарина.	башмаки.
Стурдзы	Пальто темный
Месмахеру <?>	пике
За пашпорт	Купить замки и завески
Алсуфьеву	<1 нрзб.>
Колоши	Чулки
Стекло к часам.	масло миндальное
Взять у Базили <?>
золото 2000 р.]	<2 нрзб.>
В Киеве:
Lemare	Манишки
Молитвенник	Галстухи кисейные
Головы к сапогам	визитные билеты
чулки	пас для бритв
молебны о домашних	просфиры
и об Александре П<етровиче>.	минеральные воды.

Бедный чиновник 14 <класса> <?> Бордяг, нуждается в помещении сыновей

Спас на Берестове;	Полтава
Живопись под бастионом в крепости.
	[Малага
Икона Игоря в Лавре у памят<ника>	свидетельство
Румянцева.
	волосы стричь
Софийский собор в очищенном виде.	штаны себе
	на штаны Екиму
Опускаемая икона при больших вратах в Лавре.	письма]
	в Гостинном дворе купить
Описание Лавры Евгения.	чемодан
Ризы шиты Елизаветой Петровной.	одеколон
	греческой лексикон
Иеромонах Максимов.	к Толстому об Викторе,
Трех святителей древняя церковь близ	Соф<ье> Гри<горьевне> и А. М.
Софийского собора.
	бумаги писчей и оберточной,
Федору сертук,	чулки, подтяжки
отдать белье.

Быт Русского народа, соч. А. Терещенко, 4 части, СПб. 1848, цена 4 рубли.

Русская старина в памятниках церков<ного> и гражданского зодчества, составлен. А. Мартыновым.

Заметки и воспоминанья русской путешествен<ницы> О. Шишкиной по России в 1845 году.

Песни крестьян Владимирской и Костромской губерний, собраны и изданы Смирновым. М. 1847. Цена 1 рубль.

Матвея Александр<овича>, Надежду Николаевну Ш<ереметеву>, Всю родную семью мою, Александру Осиповну С<мирнову>, Степана Петровича Шев<ырева>, Михаила Петров<ича> Погод<ина>, Александра Петровича Толстого, Петра Александровича Плетнева, Василия Андреевича Жуков<ского>, Вьельгорских, Аксаковых и всех близких сердцу друзей и благодетелей. Батинков...

Купить крестики из перламутра, четки и проч. и образки всех сортов, освятить их на гробе господнем.

Писать письма: домой, Матвею Александр<овичу>, Надежде Никол<аевне> и Жуковскому, Толстому; вторые: Шевыреву и в нем Малиновск<ому> - к Плетневу.

Зимние - с какими именно припасами приходят первые обозы, вторые и третьи? И чтò вообще предметом обозов и куда, кроме столиц, они стремятся? Также и об обозах летних.

О крестьянах: вольных, господских, казенных и удельных, их внутреннем быте, правлении, правах и преимуществах, состоянии нравственности и духе, как результате [всего] быта.

в М<оскве> Сухар<ев>ка. № 14783. Марта 1. 1849 год. 400 р. стр. 147.

Зачем я оказался учителем? Я сам не помню. Мне показалось, что гибнет лучшее что перо писателя обязано служить исти<не> и беспощадное жало сатиры коснулось, вместе с искоренением злоупотреблений, и того, что должно составлять святыню; что слишком уже много увлеклись теченьем времени и не останавливаются оглянуться вокруг себя.

Мне так стало совестно [за мою недеятельность], мне так стали тяжелы упреки, что я остаюсь так долго в бездейственности. Я поспешил: [я думал], что если обнаружу мое состояние душевное и чем я занят <?>

Гляди и любуйся красотой души своей, лжесвидетель, клятвопреступник, первый нарушитель закона и святыни, думающий быть христианином и не умеющий пожертвовать пылью земной небесному, дорожащий презренным достояньем <1 нрзб.>.

Милосердия, господи. Ты милосерд. Прости всё мне грешному. Сотвори, да помню, что я один и живу в тебе, господи; да не возложу ни на кого, кроме на одного тебя, надежду, да удалюсь от мира в святой угол уединения.

Он вспоминал, как гренадер Коренной, когда уже стихнули со всех сторон французы и офицеры были переранены, закричавши: "Ребята, не сдаваться", отстреливался и потом отбивался штыком, когда прижали их теснее и когда всех их перебили, один остался и не сдавался, и в ответ на предложенье, схвативши ружье за дуло, отбивался прикладом и ляд<ункой>, так что [изумляясь] не хотели погубить, ранили только легкой раной. Взявши в плен, Наполеон приказал выпустить.

Чепышенко в Турецкую войну 1828 года, будучи ранен пулей близ груди, вытащил окровавленную пулю и, зарядив ее в ружье, выстрелил по неприятелю, сказавши: "лети туда, откуда пришла". Сам перевязал рану наскоро и не оставлял сраженья до окончанья дела.

Рядовой 5 егерской роты Гаврилов, находясь конвойным при начальнике стрелковой цепи 2 баталиона, стрелял редко, говоря: "Берегу патроны вашего благородия: стреляю только по тех, кто на вас прицелится". И, сказавши эти слова, выстрелил в ту же минуту и положил француза, прибавя: "Он на вас целил".

"Ты прощай, моя укат-гора высокая", говорит невеста, прощаясь с катальными горами.

Гулянка, которой ждали целый год поселяне, была в полном своем разгаре.

Вынос ноги и все ружейные приемы и постройки.

И одни<м> цветом белым рисует зима. Бедный цвет, но как много и ка<кая> изобретательность в <1 нрзб.>. Эти роскошные завесы, снеговые глыбы, покрывающие от корней до верха большие и малые дерева; это множество жемчугу и брильянтов, сверкающих при свете солнца и луны; этот недвижный, величественный вид растений, как будто выточенных из слоновой кости, это многозначительное безмолвие и тишина, этот полумрак днем и полусвет ночью.

Кукольник против Семенов<ских> казарм в Гороховой улице рядом с Москов<скими> казарм<ами> в доме Демидова.

И вдруг яр среди ровной дороги - обрыв во глубину и вниз, и в глубине лесà, и за лесами - лесà, за близкими, зелеными - отдаленные синие, за ними легкая полоса песков серебряно-соломенного цвета, и потом еще отдаленные леса, легкие как дым, самого воздуха легчайш<е>.

Над стремниной и кручей махала крыльями скрипучая ветряная мельница.

Круто выпуклилась степовая равни<на>, чтобы лучше показаться, и полосато пестрела гладкая покатость. [<1 нрзб.>] По зелено-пепельному грунту резко пробивалась темно-красная орань, только что взрытая плугом. За ней лентой яркого золота - нива сурепицы, и вновь бледно-зеленый грунт и как снег белые кусты.

Сорока села на брюхо свинье^*, побрататься, но скотина не шевелилась, лежа в луже, ленивым хруканьем изъявляя неудовольствие от постороннего прикоснове<ния>.

^* (Далее зачеркнуто: которая развалилась посереди лужи.)

Рубец во всю дорогу зеленый с растущими по нем бодягами и ничего за ним^*, кроме безграничной равнины зелено-седоватой: чуть-чуть, как точки, какие-то копешки, и вот деревцо, и вот оживилась равнина: брызнуло по ней золото цветов; засинела на миг [васильками] и станет поле виолевого цвета от множества столпившихся васильков, и потом зарябит всеми цветами вдруг, и опять станет одноцветно-зеленое.

Вишневые низенькие садики, и подсолнеч<ники> над плетнями и рвами, и соломенный навес чисто вымазанной хаты, и миловидное, красным обводом окруженное окошко.

Ты древний корень Руси, где сердечней чувство и нежней славянская природа, темнее кудри, чернее брови, и без бороды хорош славянин: закрученные усы, высокая шапка с червонным верхом; весь стан, обтянувшийся ловко, или обойденный в три раза, и при шарова<рах>, богато расположившихся над чеботами, при шапке с нахлобуч<кой>.

Бесконечная, широкая, поросшая пыреем почтовая дорога.

Рябил, как мрамор, белый и желт<ый> рогатый скот, рассыпался по полю, и, завидя издали, по дороге стрелой летели две собаки, поднявши хвосты, полаять на экипаж, затем остаться потом довольными, как всякой, сделавший доброе дело.

Степная чайка с [красивым] хохлом, в виде скобки, подымается с дороги.

И вдруг лесная стена стала перед глазами. Свет и тени лежали на деревьях, то выступавших округленьями, то уходивших. Дорога врезалась в лес, пролетев сквозь клены и дубы, вышла на луг, где подымались тростники, и вновь врезалась в лес еще высший. По левую дубы, по правую березы, как беспредельно высокий частокол. Густой лес возлетает выше и выше.

Подле плотины вербы развилистые, тростник и утка с утятами.

Маленькое в четверть аршина зеркало в рамках из зеркалышек, выложенных мозаикой.

Наугольники в углах комнаты и грязный утираль<ник> на гвоздике^* с узорами, по краям вышит<ый> красными нитками.

Одна ровная линия вдали, где крышки спрятавшихся домов и крылья ветряной мельницы, заслоненной байраком.

Бежит обтянутая синей запаскою у поясу, и трясутся под полотном трепещущие груди^*, и лишенные обуви ноги, обнаженные до колен^**, кровью и здоровьем играют.

^** (Далее начато: бежали, полные играющей крови.)

Все поле червонней золота от ярко-желтевшей сурепицы, а конец его у дороги червонел [и краснел] от васильков и будяков с пушистыми розовыми цветами.

В час, когда поднимается восставшее солнце, блистая <2 нрзб.> и лиловым цветом обольет, багрянцем тронется пробужденная <1 нрзб.>.

и заходящему солнцу краснели скирды сена, телеги и люди, остановившись по полям.

Долина и по обоим бокам сосновый лес или рощи по долине, береза по левому боку горы, дуб по правую, и дерево-исполин выходит особняк<ом>, приподняв картинно развилисто-уродливые <1 нрзб.> ветви.

Дорога спускалась вниз; внизу полукругом необозримая над долиной по ту сторону ровная линия, и гребнем ряд дерев. На правый бок линия прерывалась снова в бок горы с городом на верху; церкви, колокольни, дерева, домы чуть были видны сквозь сизый туман.

Коляска спускалась ближе к гребле по мосту (по долине проходила река). Скоро <1 нрзб.> возвышенья понизилось также. И город скрылся.

С обоих боков сходили к долине круглобокие горы, насупротив одна против <другой>, а за ними третья, насупротив Чичикова, облаченная туманом.

Поле, как штучный паркет из кусков соломенного <1 нрзб.> и бледно-красноватого цвета.

Старые домишки, полусогнившие крыши, поросшие мхом, травой и даже кустарником.

Мелочные лавчонки, где продавался чай, деготь, сахар и хомуты.

Становилось душнее по мере приближения к городу. Воздух начал сгущаться от пыльных облаков, воздымаемых скрыпучими колесами телег, тяжело нагруженных мешками.

Город на оврагах предстал пред глаза; овраги блистали, как бы исподнизу освещали<сь> где<-то> скрывшимся солнцем из-за дерев. Дерева же темного цвета громовой тучи.

Открывшийся город как бы из двух состоял половин: одна выдвигалась длинной цепью домов и колокольней вперед, другая, позади, освещалась, блестя, солнцем.

Не твоему носу рябину клевать - это ягода нежная. Не твоей харе клюкву есть - морщиться не умеешь.

Во Владимирской растут жарова <?>^* да клюква, да можжевельник. Владимирец съездит раз пять-шесть в зиму с материалом, но продает клюкву, лен, можжевельник; в обмен получает орехи, соль. Торговля мелочная [процветает] огромная. Она вся в руках продавцов крестьян, идет на миллионы.

Первою моею заботою по приезде в губернию будет заслужить доверенность благородного си<м>бирского дворянства-с, второю-с пробудить участие к местной жизни, к интересам края, стремленье к общественной пользе-с, любовь к своей губернии-с, третьей-с моей заботой будет создать законную оппозицию для направления моих действий. Дворянской [с] предводитель есть орган общественного мнения, признанный <?> предводитель мысли всего благородного дворянского сословия.

Боже, дай полюбить еще больше людей. Дай собрать в памяти своей всё лучшее в них, припомнить ближе всех ближних и, вдохновившись силой любви, быть в силах изобразить. О, пусть же сама любовь будет мне вдохновеньем.

Дрягил. Поддончиников. Тентетников. Баранчиков. Никита Семенович Коза. Б

хманлов. Чухалов^*.

^* (Далее зачеркнута строка, не поддающаяся прочтению.)

Рихтер против Боровицких ворот в доме кн. Оболенского.

Перфильев на Пресненских прудах, дом гр. Толстого.

На Никитской дом Мещеринова против церкви. Россет.

У Шевырева о Попове. Каков человек, образ мыслей, способность и годность к канцелярскому делу.

Васильчиков на Никитской в доме Черкаского.

Погодина спросить о евангелии <1 нрзб.> архиеп<ископа> Григория.

На Пятницкой у Троицы в Вышняках. В доме Самгина арх<иепископ> Смарагд.

Фон-Визин на Малой Дмитровке свой дом. Иван Александрович.

Брехнёю свет пройдешь, да назад не вернешься.

Ответы и вопросы старообрядцев. <1 нрзб.> - Толкование на воскресное евангелие.

А вы думаете легко воров выгнать? Царь, который только и думает о том, как их выгнать, да и тот не может, - царь, у которого и войско, и всякая сила есть. Как же вы хотите, без всякой силы и власти, это сделать? Что с-пьяна передушите всех, думаете поправить? Думаете, лучше будет погибнуть? Те, которых шеи потолще, останутся. Что, те святые что ль. Еще больше станут допекать друг друга.

Неизъяснимое вечернее блистанье <2 нрзб.> по них разметаных злаков. Погасанье лучей и дым от хат легкими струями к небу нес<ется?>. Как осмелился позабыть тебя человек. О, да будет проклят, кто научил людей покинуть простоту для просвещенья. Заплатил страданьями и тяжким и подлым бессилием.

На горнам наклоне повиснула живая картина: купа дерев вместе с избами, прятавшимися под их тенью, пруд, плетень и гать, по которой стучал ехавший воз.

Manuel historique de système politique des états de l’Europe et de leurs colonies par M. Heeren.

Словарь и корнеслов белорусского наречия, сочин. Древлянского.

Начертание слав<янской> мифологии, соч. Касторского.

Нарышкин на Пречистенке, в собств<енном> доме, Михал Мих<айлович> Нарышкин, бывший в Сибири.

Поговорить о распространении грамотности в России. Шихматовка.

Статский советник Федор Михайлович Чуйкевич в СПб. на Воскресенском проспекте и на углу Захарьевской улицы в доме Колосовой.

Запасаться нужно в хорошее время на дурное и неурожайное: умерять дух нужно в веселые минуты мыслями о главном в жизни - о смерти, о будущей жизни, затем, чтобы легче и светлее было в минуты тяжелые.

- А тем именно, что подчиняет всех одному закону, что всех соединяет хотя в одном.

Без нее общество не может существовать, потому что всякий человек имеет свои идеи, и что ни человек, то и думает инако и хочет строить по своему плану всё общество.

- Почему христианская религия именно лучше всех других собственно для общества?

- Она дает свои внутренние законы всякому человеку, с которыми он может ужиться во всяком обществе.

Леса, роща, всё скрылось <3 нрзб.> еще краснелась выпуклостями.

[В приходе Неопалимой купины. Дом Жданова в Малом Трубниковском переулке.

Алекс. Ник. Попова на Моховой в доме Устинова.

Данилевскому булавки, конфекты. Казанское мыло. Калоши теплые на ноги.

Аксаковой шнуровки. Щепкина и Шевырева пригласить на обед.

Гончарная улица, дом Тимофеева № 5, Надеждину о Карташевских.

Кавелин, дом Галина. Неофит на Троицком подворье.

Паисия монахиня в Алексеевской, у Паисии доктор. Сокологорск.

Вяземский в доме Голицына против сквера <1 нрзб.>

Гедеонову Россет о концерте, Надеждину, Бенардаки, Блудову, Увар<ову>, Шипову, Сосницкому.

Языкову. На Поварской в доме Кроткова в переулке против Бориса и Глеба.

В дом Зыкова Афанасиевский переулок у Николы Явленного.

Загряжского на Дмитровке <1 нрзб.> княгине Белосельской [Власьев] Гагаринский переулок дом Улль.

^* (Перед этим зачеркнуты две строки, не поддающиеся прочтению.)

Каляканье кумушек за прялкой, гребнем и коклюшками. На засидках бабий язык столь раскидной, что у всех не идут взаимно речи <?>

Жужжанье, гуденье веретен и трещанье лучины.

Сказавши: "мир вашему сиденью" и получа в ответ: "поди к нашему смиренью", он садится с краю завалины.

За речкой кони пасутся, свободные на сегодня от плуга. За рощей чуть видна колокольня ближнего села, за пригорком черная полоса дороги, которою ездят в поле.

Бабы в высоких кичках, обшитых блестками и позументами с низанными подзатыльниками,

повязав голову писанным алым платком, концы врозь.

На мосту стоял воз заезжего купца-торгаша с красн<ым> товаром, запонками, монистами, варежками, стеклярусом, тавлинками со слюдой, свертками кумачу, крестами, серьгами, кольцами.

У Никитских ворот в доме Мещерина против Вознесенья Большого.

Прокоповичу о бритвах. Белоусов, Чистяков, Майков.

С Далем о сословиях нынешних обществ и о пролетариях в наших городах.

С Бенардаки - как велики средства России и возможность продовольствовать нынешних поедателей всех сортов.

С К <нрзб.> о том, что вопросы еще раздаются глухо и нет возможности посредством литературы; о том, что следует многосторонне изучать не в мемуарах, но во всеобщих сжатых историях.

Не отдаляться от буквально ясного значения.

М. П. Вагнер о том, как ей было вдруг перейти от идеального мира к существенному. Не затрудняет ли ее хозяйственный хлам <1 нрзб.> и как он ведется?

Попов на Моховой в доме Устинова, на Моховой и Сергеев.

В доме Пантелеева Георгиевский, невеста <?> <1 нрзб.>.

Против Грязной дом Нейслинда на Невском проспекте.

Надеждин, Владимирская в доме Турчанинова, о раскольниках.

С Бенардаки о государственной неэкономии от умножения мест и департаментов.

1) Прежде всего обязанности мужа и жены вообще. Обязанности их [прозаические] житейские: муж - хозяин своего отделенья, жена - хозяйка своего отделения. Тот и другая идут своей дорогою, соединяются в семье. Здесь еще одна только половина брака.

2) Муж, избравши себе поприще и путь, избирает жену, как помощницу, которая, кроме того, что, оградивши его от всех развлекающих занятий, доставив ему свободное время возложеньем на себя всех забот домоводства и мелочей жизни, служит ему возбуждающею, стремящею силою, небесным звонком, зовущим его ежеминутно к его делу. Она - часть его мысли, живет в его деле.

3) Союз освящается Христом. Стало быть свыше всех целей есть итти к тому, кто освятил этот союз. Человек слаб и немощен и одному ему без помощи^* и ободриться он может, ободряя другого, и спастись, спасая другого. И потому в основании христианского союза должно лежать спасенье души.

В него вступать как в божью пустынь монастырь, почему недаром уподобляет апостол союз супругов союзу Христа с церковью.

Год приготовленья к супружеству, чтобы осмотреть всё и вступать как в знакомый дом, где известно всякое место, чтобы быть в состоянии с того же дни пойти как по знакомой дороге^*, олицетворив в себе порядок и стройность. Всё распределено вперед, час минута в минуту и, осенясь крестом, приниматься за дело, как в строгом монастыре, как в строгой школе. Кто повелевает^** Но всё утверждено еще прежде: оба они невольники установленного ими закона.

Обнять обе половины русского народа, северн<ую> и южн<ую>, сокровище их духа и характера.

Священник Владимирской церкви в Твери Василий Федорович Владиславлев.

Михал Михалч Нарышкин, село Высокое, 7 верст от Тулы.

Исторические памятники армянской церкви, Александра Худобашева.

История русской церкви, 5 томов без II-го, Филарета.

Критико-историческая повесть временных лет червонной Руси, Дениса Зубрицкого.

О языческом богослужении древних славян, Срезневского.

Беседы об отношении церкви к христианам, Амфитеатрова.

Сукна - зибер, клер и черные и темное зеленое, коричневые, синие и серые.

Железняк вервена (werwena) сильно вяжущ<ее>, укрепляющее нервы и желудок.

Подорожник приводит слизистую систему в порядок (в грудной болезни и в чахотке).

Цветы сирени, чай женщинам, потерявшим месячное течение крови.

Храповник, дикая бузина на мокрых местах, высокое растение с белыми душистыми цветами, кашкой. Листья противоположные, превратно яйцевидные, зубчатые.

Рассмотрение хода просвещения России. Петр открыл ход русским в Европу просвещенную, развитую, получившую гражданствен<ность>. Он сделал пользу: бери и забирай всё лучшее, что там ни есть [Пополняй чего] готовое, пополняй чего не достает. Но русской народ невоздержан. Он перешел границы всего и впал в крайность. Жадно он схватился за всё, что нужно и не нужно. Втянувшись в разветвления роскоши и бесчисленную мелочь, позабыл совершенно то, что есть в своей земле; [уви<дя>] восхитившись оригинальностью и странностью европейского быта, задумал перенести его к себе, точно как будто возможно позабыть, что Европа развилась оттого так, что развилась из своих начал. Россия должна была развиться из своих начал. На Европу нужно было глядеть не породнившись, не обессилев. Если дом уже состроен по одному плану, нельзя ломать его. Можно украш<ения> убрать, отлично отделать всякой уголок по европейски. Но ломать капитальные стены строенья - это нелепость, это почти то же, что поправлять дело рук божиих. От этого произошло, что собственно русское в России мало подвинулось, несмотря на 100 лет беспрерывных подправок, переделок, хлопот и возни. [<1 нрзб.>] В науках, искусствах, в образе жизни, а пуще всего в голове русского человека произошло хаотическое смешение [всего <1 нрзб.>]. Все пробы заведений, чем далее тем более, становились неудачны, оттого русской^* чем более входил в европейскую жизнь, тем более позабывал свою зем<лю>^** и тем менее мог знать, что ей более прилично. От этого все прививки были неудачны, не принимались.

^** (Далее начато: и стало быть не мог знать, то.)

[Земледелие.] Хозяйство не ушло вперед. Множество перев<одных> книг о земледелии, о всех отраслях садоводства спутали хозяев. Каждый переломал, перековеркал [всё] у себя и ничего не установил нового. Те, которые поумнее, перепробовав всё, возвратились вновь к прежнему простому перво<бытному> близкому к природе той земли, в которой он родился. [Воспит<ание>] Земля стала еще бесплоднее <1 нрзб.>, потому что никогда в России не было вырублено столько леса, как в это время ломок, перестроек, вечных переправок и переделок. Оттого засухи стали сильнее. Высохнувшие реки перестали разливаться и меньше орошать поля.

Страсть к обезьянству стала так велика, что мы готовы завести железные дороги прежде, чем подумали откуда взять топлива.

Науки не делали своего дела уже потому, что отвлеклись^* от жизни, набили головы множеством терминов, увлекли их в философию, стали решать на бумаге то, что совершенно разрешалось в жизни, приучили к строенью воздушных зàмков и сделали людей неспособными к практи<ческому> делу и нынешним громоздом своим утрудили ум и способности и стали вмешиваться в жизнь, дела и совершенно принадлежать частному человеку. От этого и через это внесло сложность необыкновенную <2 нрзб.>. Множество комиссий, комите<тов> увеличило сложность, упавшую тяжелым бременем. Посреди всего этого всякое чувство экономии потерял<ось>. Трата денег страшная.